Полковник протянул руку и прикоснулся к деревянным воротам в стене. Ворота тихо отворились, открывая тополиную аллею с виднеющимся вдали домиком с палисадником и подсолнухами. По аллее шла его улыбающаяся жена, разлюбезная Катерина Матвевна, а впереди неё бежал сынишка Иван и радостно кричал:– Товарищ полковник! Товарищ полковник!

Аллея исчезла, полковник открыл глаза. Он прищурился и рассмотрел в сумраке конюшни склонившегося над ним человека.

– Что у тебя, Ромашкин?

– Товарищ полковник, флешку раскодировали и уже перенесли данные в навигатор! – доложил лейтенант.

– Эх, сейчас бы супчику горяченького, да с потрошками! А, Ромашкин? – потянулся полковник и поднялся. – Ну, пошли, посмотрим.

………….

– Вот киевский сектор Диких Земель, – полковник провёл в воздухе рукой, и голографическая карта увеличилась, окрашивая сосредоточенные лица собравшихся вокруг бойцов в мерцающий неоновый цвет. – А в десяти километрах на север от него находится большой лесной массив с заброшенным запасным командным пунктом сорок третьей советской ракетной армии РВСН. Если верить флешке, то Генератор Одичания находится где-то там, под землёй.

Полковник повёл пальцем и голограмма крупно показала лесной массив, из которого вдруг выскочило жёлто-синее ушастое существо с крылышками и чубом на голове. Существо принялось скакать по голограмме, корча всем рожи и крутя фиги. Полковник поморщился и щелчком сбросил его с карты. Существо рассыпалось на искорки, успев, напоследок, обиженно сложить из них в воздухе: «ПЛКВНК ХЛО».

– Сколько раз вам говорил: идёте в Дикие Земли – ставьте на всю электронику защиту от свидомонов, они же тут повсюду! – отчитал программиста отряда полковник.

– Виноват, товарищ полковник! – ответил программист и расстроено отошёл, внутренне сокрушаясь, так как за такого редкого ушастого жовто-блакитного свидомона в Донецке можно было запросто получить три новых нейронных платы.

…………

От места нахождения группы до заброшенного командного пункта было около трёхсот километров, поэтому командир запросил у Стены броневик.

Через полчаса автоматический транспортный экраноплан аккуратно опустил на площадь десятиколёсный приземистый КАМАЗ «Переговорщик ДБ 5000″, после чего бесшумно поднялся в воздух и на гиперзвуке исчез в вечернем небе, распугав любопытных Одичалых, скопившихся в бурьяне вокруг.

Группа грузилась в бронетранспортёр, когда к командиру подошёл понурый натовец с плюшевым медведем в руке.

– Можно я пойду с вами? – попросил он.

– Нет, – ответил полковник. – Останешься тут местным помогать и хоть как-то компенсируешь этим несчастным то, что ты с ними сделал.

– Но я тут не причём! – заплакал натовец. – Генератор сделали в Штатах!

– Ты, может, и не причём, – согласился полковник. – Зато твои коллеги причём, а у нас в отношении вас действует олимпийский принцип коллективной ответственности, где-то с две тысячи шестнадцатого года.

……………….

Бронетранспортёр, спрятав боевые модули для лучшей аэродинамики, мчался в киевском направлении, принимая на свою пневмомагнитную подвеску все ямы и ухабы разбитой дороги и сводя их к лёгкому покачиванию.

Полковник сидел в кресле по правому борту и смотрел на пейзаж за окном, переведя бронестекло в режим ночного видения.

За окном проплывали разрушенные элеваторы, мелькали покосившиеся опоры линий электропередач со свисающими с них обрывками проводов, проносились коробки заброшенных АЗС и мёртвые посёлки. И тьма, тьма на сотни километров вокруг.

«Сон разума рождает чудовищ…» – размышлял полковник. – «А ещё он рождает тьму, такую, как за этим окном…»

– Чай, кофе, сок? Индивидуальные аптечки, универсальные обоймы? Свежие фильмокапсулы?

Полковник отвлёкся от философских мыслей и обернулся на маленького робота-интенданта БТР, катившего перед собой тележку по проходу между креслами.

– Нет, спасибо… – ответил он и оглядел салон.

Кто-то из парней спал, откинув кресло. Кто-то смотрел кино, вставив в шлем фильмокапсулу, кто-то неторопливо проверял своё оружие.

Полковник обернулся. Сзади, поставив пулемёт между колен, дремал лейтенант Ромашкин, а на его плече спала Александра, уже сменившая свои обноски на изящный женский комбинезон службы космической связи, случайно оказавшийся в загашнике у запасливого робота-интенданта.

«Хорошая будет пара» – подумал полковник и улыбнулся. – «Вернёмся, дам ему отпуск, пусть свозит девушку в свой Севастополь. Покажет ей Крым, прокатит на космодром, совершат погружение в аквалангах на американскую авианосную ударную группу у Балаклавы, оставшуюся со времён сокращения Штатов, или просто сходят в кафе-мороженое».

Полковник сам не заметил, как уснул.

……….

Его, как и всех остальных, разбудил резкий сигнал. Все кресла автоматически вернулись в исходное положение, на бронестёкла опустились зеркальные фильтры, а центральный компьютер БТР объявил, что «Переговорщик» вошёл в киевскую городскую зону.

Бронетранспортёр двигался по некогда красивому столичному городу, сканируя окружающее пространство и периодически хрустя ржавыми остовами легковушек, попадающих под его двухметровые колёса. Негромкий звук его двигателей отражался от каменных стен заброшенных домов с выбитыми окнами, теряясь в поросших бурьяном горах щебня и мусора, которые тут были повсюду.

Утро выдалось прохладным, поэтому на многих улицах горели костры, у которых грелись Одичалые, выбравшиеся из своих подвалов и землянок.

Почти у всех на головах красовались кастрюли, чугунки, дуршлаги и другая кухонная утварь. У кого-то кастрюля была хромированная и блестящая, и такие сидели к костру поближе, явно пользуясь завистливым уважением тех, у кого головные уборы были попроще.

– Товарищи полковник! – раздался сзади возбуждённый шёпот Александры. – А чем они тут питаются?

– Им каждый день сбрасывают гуманитарку с беспилотников, – не оборачиваясь, ответил полковник. – То донбасские мегаполисы, то мы. Донецкие ещё и экскурсии для богатых китайцев сюда организовывают, неофициально конечно. В основной массе, здешние Одичалые тихие. Они целыми днями сидят у костров, лежат на солнышке, по ночам бродят колоннами с факелами и вполне счастливы: работать не нужно, еда сама падает с неба – в общем, всё, о чём они всегда и мечтали.

БТР покачнулся, сбивая с дороги ржавый танк, и продолжил движение.

У большого провала, где часть проспекта обрушилась в проходящее под ним метро, бронетранспортёр немного притормозил, объезжая препятствие по тротуару. В этот момент к нему подскочил Одичалый в шароварах и меховой безрукавке из кошачьих шкурок. В руках он держал перемотанный синей изолентой гранатомёт. Тут же негромко щёлкнул модуль динамической защиты и к ногам Одичалого прилетела яркая пачка. Он радостно всплеснул руками, отбросил гранатомёт, жадно схватил пачку и ускакал в развалины супермаркета.

– Тактический печенькомёт, – пояснил полковник Александре. – При появлении туземцев с оружием автоматически отстреливает пачки печенья. Незаменимая вещь в киевском секторе.

Броневик двинулся было дальше по проспекту, как вдруг дорога под ним обрушилась и многотонная машина рухнула в тоннель метро. Большие колёса и подвеска смягчили удар, но, тем не менее, тряхнуло всех хорошо.

– Кто ж строит… – негромко выругался кто-то.

– За многие годы ливнёвки забились, вода подточила асфальт, да и скакали на нём часто — вот дорога и не выдержала, – пояснил полковник, потирая ушибленную ногу.

Он прошёл в носовую часть бронетранспортёра и посмотрел в панорамное бронестекло.

Тоннель уходил куда-то вдаль и терялся в темноте.

Внезапно прозвучал сигнал тревоги.

– Обнаружено движение сзади. Цель на расстоянии триста метров, цель групповая, – бесстрастно сообщил центральный компьютер. – Расстояние двести пятьдесят метров…

Командир чертыхнулся и вывел на главный пульт панораму заднего обзора в режиме ночного видения. Тоннель был пуст.

– Двести метров… – доложил компьютер. – Сто пятьдесят метров…

– Оружие в боевую готовность! – рявкнул полковник.

Мягко загудели приводы и БТР развернул боевые модули.

– Сто метров…

И тут полковник увидел. Тоннель стал заполняться быстро приближающимися существами. Они передвигались вприсядку, выбрасывая ноги вперёд и дружно распевая: «Хоп-хоп! Лента за лентою набої подавай! Український повстанче в бою не відступай!»

Глаза их горели жёлтым и синим неукротимым огнём.

– Свидомые Ходоки! – крикнул полковник. – Огонь!

Первые ряды атакующих были сметены автоматическими гранатомётами.

Когда обрывки чубов и лоскуты шаровар, кружась, осели на рельсы и платформу, а дым рассеялся, в тоннеле задорно прозвучало: «Тарам-пам-пам, сепаратюха!» и показалась новая волна Ходоков.

С броневика не менее задорно заработали две спаренные 60-мм автоматические пушки, чьи осколочно-фугасные снаряды не оставили даже лоскутов.

Но через минуту показались новые Ходоки. Они быстро приспустили шаровары и разом повернулись к бронетранспортёру задницами.

– Чёрт, сейчас у них будет пуканы рвать, – пробормотал полковник и скомандовал. – Полный вперёд, уходим!

БТР выпустил по артиллеристам-мутантам несколько ракет. В тоннеле оглушительно рвануло, но один сгусток плазмы успел ударить в корму машины и оторвал два колеса. Броневик рванул вперёд на оставшихся восьми.

Робот-интендант метался по машине, непрерывно щёлкая по выдвинутой из груди клавиатуре, устраняя неполадки и блокируя утечки из оторванной пятой оси.

Через несколько секунд их догнал ещё один сгусток плазмы и скользнул поверху, оторвав модуль с лазерными пулемётами. БТР отгрызнулся несколькими ракетами, взревел и перешёл на полный ход, опустив на смотровые окна щиты и выбрасывая позади себя мины с датчиками движения.

Через пять минут бешеной езды центральный компьютер сообщил, что впереди, через два километра, тупик. Полковник вывел изображение на шлем, посмотрел на бетонную стену с массивными стальными воротами, в которые упирались рельсы и скомандовал:

– Таран!

Все кресла немедленно развернулись спинками вперёд, а выскользнувшие из них широкие кевларовые ленты плотно обхватили туловища и ноги пассажиров в нескольких местах.

Лейтенант Ромашкин надел на Александру свой тактический шлем и крепко взял её за руку. Было слышно, как зашипели компрессоры, подавая сжатый воздух в пространство между корпусом БТР и бронекапсулой салона.

Удар был страшен. У полковника потемнело в глазах и на несколько секунд прервалось дыхание. В салоне зажёгся свет, заработала усиленная вентиляция, и распахнулся аварийный выход. Люди потянулись на выход. Ромашкин нес на руках потерявшую сознание Александру, но самое главное, что все были живы, как убедился командир.

Он вышел последним и посмотрел на БТР. Искорёженная до неузнаваемости машина выполнила свой долг до конца. Рядом с бронетранспортёром стоял маленький робот-интендант. Он молча смотрел на свой броневик и полковнику показалось, что из-под фотоэлементов робота вытекло несколько капелек машинного масла.

Полковник взял робота на руки, погладил его по круглой металлической голове и пристегнул малыша к своему тактическому рюкзаку за спиной.

……………

Группа осторожно прошла вперёд, освещая путь фонарями на шлемах, и внезапно оказалась в небольшом круглом зале, в котором пересекались потерны с массивными стальными дверями.

По стенам зала тянулись пульты с множеством тумблеров и кнопок. Над пультами темнели мёртвые экраны и висели таблички с надписями трафаретом «БЧ-8», «БЧ-7» и «Блок управления пусками», а на стене висел старый плакат с изображением большой ракеты и надписью: «Хочешь попасть в Америку? Поступай в войска РВСН!»

– Не может быть! – потрясённый полковник снял шлем и вытер пот. – Мы на месте!

– Товарищ полковник! – раздался громкий шёпот программиста группы. – Я тут кое-что нашёл!

………..

Полковник с бойцами стояли на входе в большой, слабо освещённый зал, примыкавший к первому. Стены зала покрывала тёмно жёлтая слизь, на которой гроздями висели полупрозрачные голубоватые пузыри с эмбрионами. Иногда эмбрионы шевелились, открывали свои жёлто-синие глазки и злобно шипели, тряся маленькими чубчиками.

В центре зала, на постаменте стоял большой чёрный куб, утыканный антеннами.

На кубе виднелась табличка: «Elon Musk Corporation», что объясняло прикрученные к кубу солнечные панели, несмотря на полное отсутствие солнечного света в бункере в принципе.

Куб тихо гудел, отчего даже принявшим специальные таблетки бойцам, внезапно захотелось поскакать, кого-нибудь убить, что-нибудь поджечь или просто написать на стене матерное слово.

Полковник тоже смутно ощутил, что ему хочется немедленно завести своих бойцов в котёл и там бросить, но он прочитал про себя первую главу Устава гарнизонной и караульной службы, и взял себя в руки.

Внезапно из глубины зала к кубу вышло огромное существо. Черты его лица смутно напоминали женские, голову украшала большая, сложенная в круг коса-корона, переходящая в головной чехол. Из груди существа росли три цепкие руки с маникюром, а из спины торчали шипы. Передвигалось существо на больших костистых ногах с трёхпалыми ступнями.

– Это же… Это же Це Матка! – потрясённо прошептала Александра. – Мне про неё бабушка рассказывала. Но она говорила, что это легенда. Зачем взрослые обманывают детей?

Це Матка посмотрела на людей маленькими чёрными глазками, открыла пасть, выдвинула из него ещё одну пасть с хорошим зубным фарфором и прошипела, роняя слюну:

– Ще не вмерла України, ні слава, ні воля!

Полковник вынул тактическую ядерную гранату малого радиуса действия и отчеканил:

– Такая твоя Украина – вмерла, тварь!

После чего нажал на кнопку и швырнул гранату к генератору.

Це Матка пронзительно завизжала.

Группа метнулась в первый зал, влетела в открытую потерну, закрыла за собой мощную противоатомную дверь и помчалась по узким коридорам бункера.

Они как раз выбрались из люка в лесу, когда земля мощно содрогнулась и затихла.

Полковник набрал код экстренной эвакуации и обессилено рухнул под сосной, закрыв глаза.

Впервые за несколько дней он спал спокойно и так крепко, что даже не заметил, как прилетел спасательный экраноплан.

………..

Полковник лежал на диване и смотрел новости.

«Группы цивилизаторов продолжают свою работу на некогда Диких Землях. Особенную сложность составляют попытки специалистов объяснить детям и молодёжи Земель, почему убивать и мучить людей – это нехорошо. Но, тем не менее, работа по возврату Одичалых в лоно цивилизации продолжается успешно».

Полковник выключил визор и тут же прозвучал сигнал вызова по голограммной связи.

В комнате появились счастливые Ромашкин и Александра, держащие на руках толстощёкого бутуса с игрушечным шестиствольным пулемётов в пухлой ручке. За их спинами виднелись море и небоскрёбы Севастополя.

– Нам уже годик! – радостно сообщила пара и счастливо засмеялась.

Тут перед ними выехал робот-интендант в цветастой бандане, сварливо посетовал, что малышу пора кушать и спать и помахал полковнику манипулятором.

Полковник вышел из дома, вдохнул полной грудью и рассмеялся.

– Ужинать уже иди, вояка! – крикнула ему Катерина Матвевна из окошка.

И полковник пошёл ужинать, по-хозяйски неспешно проводя рукой по спелым тяжёлым колосьям.